Согласно настойчивым рекомендациям и предписаниям Роскомнадзора завёл сайту SZfan.ru telegram-канал szfan. Соответственно, адрес https://t.me/szfan.

Там также настроен (до тех пор пока не сломается) экспорт заголовков новых материалов с сайта (телеграмский бот автоматически их туда постит при возникновении на сайте).

Пока по замыслу должен лечь в ряд других подписок в соцсетях на обновления сайта.

Что будет дальше — посмотрим.

Многостраничному (пятистраничному) форумному обсуждению связи «горлумов» и «морлоков», а также всем возможным конспирологическим литературным аллюзиям и реминисценциям посвящается. А также творцам и любителям продолжений и приквелов, в которых «всё было не так».

цитата

Над простором Средиземья ветер тучи собирает. Между тучами и лесом гордо реет Серый Гэндальф, бледной молнии подобный.

На крылах он в поднебесье, Бледный всадник Средиземья, не дракона оседлал он, под орла он взгромоздился.

В нём, могучем, сила мага. Испоконное искусство. Файерболами кидаться это всё ж не фунт изюма, и не трубочного зелья.

Орки жарятся на круче, стонут, мечутся под ёлкой. Но но достать не могут мага и воздушных пассажиров, регистрацию прошедших.

Давеча ведь было это: сумрак, сырость под горами. Сеть пещерных коридоров в недрах хладных пролегала. Вся история случилась прямо там, во тверди жуткой только, только ведь недавно...

Жадный Горлум робко прячет тело склизкое под камнем... Только смелый хоббит Бильбо по туннелям резво скачет. Инспектирует он стены, славный горнопроходимец, Колобка истый наследник.

И по гоблинским угодьям всё мрачнее обстановка. Где-то рыщет страшный Горлум, а ему навстречу хоббит. Вот так будет, братцы, встреча. Историческая встреча!

Тут наш хоббит также шарит, по туннелям, практикуясь, и колечко он находит. Ну а Горлум, он всё ближе, он ведь ползает и ходит, ну и плавает немножко; многосредный обитатель, он амфибия почти что.

Ну и Бильбо наш не промах, насторожен, трезв и бдит. Вот загадки в темнотище, многостранные вопросы задают друг дружке цепко наши суперэрудиты. Но наш хоббит хитроумный очень даже победит.

Горлум с криком загребает на своей утлой лодчонке, выбегает он на берег, ищет Бильбо, Бильбо ищет.

Вот он носится как демон, за кольцом своим охотясь, Горлум — прям как чистый морлок из творения Уэлса. Прелесть, где же моя Прелесть вот его морлочья песня...

Да, от праведного гнева ускользнул проныра Бильбо, от орлов до медвежути путь его пролёг короткий, и сквозь сумрак Лихолесья с гоп-компанией он гномьей всё ж добрался-таки к цели.

Спит дракон... Но хитрый взломщик тут его вконец разбудит.

Бильбо! Что ж ты сделал, Бильбо!?

Смог летает над Озёрным. Ловит стрелу он от Барда, город шумно разрушает и в пучине вод он гаснет. Точно огненные змеи: в глубине озёрной глади его вздохи шумно бьются, пузярятся, исчезая.

Краснокнижный зверь погибнул... Бильбо! Что ж ты сделал, Бильбо!?

Битва! Скоро грянет битва.

Это мудрый Серый Гэндальф размышляет об эпохах, видит битву за колечко и пророчит как Кассандра.

Эльфы, гномы, люди, волки, ну и гоблинские орки там схлестнулись в страшной битве. И замес у них нехилый. И воинств немало счётом.

Но и это только слабый, небольшой предвестник бури, что нагрянет в Средиземье через пару поколений.

Пусть сильнее грянет битва! Ибо в битве продолженье, как всегда в пример эпичней.

Что по поводу морали, ведь не быть же аморальным! И историю не бросить без итогового слова.

Если ты умелый хоббит, будешь ты при бенефите, из кольца врагов ты выйдешь, и на бочках ты поездишь, на орлах ты полетаешь, пауков ты запинаешь и дракона подразнишь, и Волшебное колечко очень даже обретёшь. А потом уж на крылечке от невзгод мирских далече кольца дыма попускаешь.

Ни один крутой писатель, пусть он даже литератор, не сравнит тебя с морлоком, может, с кроликом, вестимо, никогда же — с Колобком. Ты же ведь намного круче хлебо-булочных изделий и не бабка и не дедка, ни зверинец слабосильный тебя в сказке поджидали.

Даже подлые французы не лишат тебя наследства, будешь жить ты очень долго на награбленные средства. В хоббитском краю забытом места нет антисемитам.

Ну а Горлум, что твой Голлум, как его не нарисуют, обзовут ведь так обидно, очень даже несолидно: то мордовским либералом, то морлоком красноглазым, то амфибиеподобным, то другой такой заразой. А ведь он герой, скрепивший воедино нить сюжета. Зачинатель он рассказа и погиб он смертью храбрых. Как, друзья, обидно это!

А ведь если бы не Бильбо, Горлум сам Кольцо хранил бы: не было бы Саурона, зло не не нанесло б урона, не случилось бы обмана, ренегатства Сарумана, не случилось бы вреда, не нагрянула б беда. В Эреборе гномьем том Смог бы дрыхнул вечным сном.

Грыз свой гоблинский улов Горлум — знатный орколов. Пищи у него немало. Ниша так экологична. И пошто же эту личность выгнал ты из ареала?

Пролетарий рыбной ловли, классово был близким Горлум: подходящий, сходный, свой всей цепочки пищевой. А под бременем столетий, вы, биологи, заметьте, перешёл бы скоро он на элойский рацион.

И музейный артефакт был бы целым... Это факт!

Все века Кольцо хранил бы... Бильбо, что ж ты сделал, Бильбо!?

Также некоторую известность получила песнь тёмного эльфа Стратаниэля «Горлум мне милей чем кровопийца или ода Горлуму».

Эх, скажу я вам, ребятки,

На Луне свои порядки,

Из штанин своих достав

Лунаситский наш устав.

Разрываюсь тут надвое. С одной стороны мне до чертиков надоело обсуждение перевода, названия и перевода названия, а также обложки к этому «лунному» роману Хайнлайна (The Moon Is a Harsh Mistress) в разных темах, а с другой стороны видеть не могу варианты: «Луна — суровая хозяйка» и «Луна — суровая госпожа». Резон стремления издателя уйти от одномерной конкретности «суровой хозяйки» понятен (да и какая суровость у хозяйки, жена и хозяйка в русском языке бывают «сварливыми»). Но и «суровая госпожа» звучит в заголовке или даже на обложке книги весьма странно. И дело тут вовсе не каких-то сексуально-игровых или сексуально-ролевых подтекстах или ещё каких-то пограничных ассоциациях. Дело тут в другом: ей богу, лаконичная смена заголовка на «Восставшая Луна» была интереснее, да что там, даже какие-нибудь другие «пересоленные», «переперчёные варианты», «Лунный булыган» или «Большой шухер на Луне», которые совсем из другой степи, звучат лучше чем одномерно-картонные «Луна — суровая хозяйка» или «Луна — суровая госпожа». От этих вариантов прямо таки веет сухостью, суконностью и формализмом. Вроде бы приемлемо и почти подходит, но плохо, можно сказать уныло по отношению к сути. К тому же после угрозы зачисления Джонса в ВКС, очередного выпадания контекста библейской цитаты из заголовка «Пришельца» (как обычно ставшего «Чужаком») и ритуала съедания скафандра перед путешествием, всё это вместе начинает выглядить как какая-то нездоровая последовательность или даже целенаправленность.

Уж не знаю от чего бежать, от этой новой тенденции азбучного редакторского творчества или от занудной и распевчато-монотонной критики на разные голоса в разных ветках сайта. Ну да, народ здесь повоспитанней и квалифицированней, чем в соцсетях, но там волны критики начинаются и проходят особо не задерживаясь, без всякой интерференции и дифракции, а также не подвержены влиянию небесных светил. Когда же здесь в пятый или шестой раз читаешь одно и тоже, единственное возникающее желание — проявить зубоскальство и ехидство. Так что под влиянием этих обстоятельств тон этой заметки все больше склонялся пользу язвительности.

Хотя именно на эту тему написать что-нибудь я хотел уже давно, обнаружив пару месяцев назад обсуждение этой идиомы ({the} someone/somebody is {a} harsh mistress) на английском. Но пока собирался, это сделала kdm, которая тоже нашла это обсуждение. Что как раз хорошо, потому что у меня бы получилось зануднее и расплывчатее, без должной выпуклости и лаконичности. Я только выделю (ещё раз повторю) вот что: не пропустите эту ссылку на обсуждение, которая приведена в её заметке, там прелюбопытнейшие рассуждения про историю употребления идиомы и этимологию, а также очень характерные примеры и показательные выборки из Google books. Да и вообще, если фантлабовские обсуждения порождают такие заметки, возможно, не всё так плохо.

А коль скоро я теперь избавлен от гнёта академизма и необходимости документирования собственных лингвистических раскопок и сопоставлений, и у меня появился авторитетный текст, на который я могу ссылаться, то теперь, во-первых, я могу просто поупражняться в придумывании самых причудливых вариантов названия романа, а во-вторых, у меня развязаны руки для всяческих пересаливаний и перебарщиваний с ними и даже форменного издевательства. Чем я с удовольствием здесь и займусь, чтобы не засорять темы форума. Имею право расслабиться и покуражиться в уютном пространстве «авторской колонки». Не воспринимайте эти варианты со всей серьезностью и ответственностью, это скорее наглядные пособия в избыточном карикатурном стиле, но смысловая база и определенный резон для них у меня есть.

Итак, самым нейтральным или даже подходящим вариантом, выглядит: «Луна — дама с норовом».

Потому что закрывает определённый спектр значений. Во-первых, «Классная дама = училка», во-вторых, «моя прекрасная дама», соответственно возлюбленная и любовница и «дама сердца» — «жена и хозяйка».

Или, если кому-то нравится не лозунги, но высказывания: «Своенравная дама Луна».

Тут, разумеется, можно поиздеваться над вариантом «Луна — норовистая дама» или «Луна — норовистая лошадка». Или ещё вариация: «У Луны крутой норов».

Upd. ну, вот, изобретатель велосипедов, пропустил, что у Булычёва именно такой вариант уже был. Ну пусть тогда будет что ли: «Госпожа Луна воздаёт сполна» (с вариациями: Матушка Луна всем воздаст сполна, Владглавхоз-Луна всем воздаст сполна и проч.), «Кому на Луне жить хорошо?» или «Кому Луна, а кому мать честна», «Кому Луна, а кому сполна» и т.д.

Вариант для любителей Стругацких и хейтеров Германа: «Трудно быть лунарем».

Для любителей поэзии: «Грозен облик лунный» и «Эх, Луна, твой облик хмурый», а также «Сверкает лунными очами на землю темными ночами», «Неумолимый лунный лик» (упал на южный материк), «Беспощадная светит Луна».

Для либеральной публики: «У Луны — не женское лицо».

Для последователей и празднователей Столетия Октября: «Кипит наш Луна-сити возмущенный».

Для сотрудников служб охраны труда и охраны окружающей среды, сотрудников ЧОПов, охранников и просто бывалых и тёртых калачей: «С Луной шутки плохи», «У луны крутой нрав», «Луна спуску не даст», «Луна не даст поблажек», «У Луны разговор короткий».

Философское: «Пессимист думает о том, что Луна ущербная, оптимист считает, что Луна всё-таки полная, реалист подозревает, что всем скоро наступит полная Луна». Наблюдение: «А также от Луны не зарекайся».

Ну а далее вовсю, смотря насколько вы воспринимаете этот роман, как пародию на революционную сознательность, как, например, это делал некогда (через перевод Щербакова) Бережной:

цитата

Я так увлекся, что уже к середине романа понял, что Хайнлайн сделал классный памфлет и ухихикал до невозможности всю эту политическую возню — и лунную, и земную, и прошлую, и настоящую, и будущую. И Володю Ульянова вспомнил, и прочих народных героев.

В общем, вариантов презабавных можно придумать много, в том числе и лучше «официального» пресноватого и безвкусного, не больно-таки подходящего ехидному тексту Хайнлайна.

Забавно, но если поковыряться в пословицах, том можно найти вот такой вариант: «Луна светла, да нет от нее тепла» (Луна светла, но без тепла) и при желании соорудить из него что-нибудь подходящее по стилю и форме. Или что нибудь стилизованное: «Врёшь, Луну с неба не возьмёшь».

Пожалуйста, не воспринимайте эти рассуждения слишком серьёзно. Это просто некоторая цепь умственный упражнений вне дилеммы «Хозяйка — Госпожа» и чуть в сторону от гениальной находки Щербакова, с целью если не разомкнуть уже круговые обсуждения, то исчерпать для себя тему и от неё отстранится . А то, повторюсь, наблюдать локальные эпидемии хозяйничества и господства, то в теме Азбуки, то в теме переводов, то в теме Хайнлайна как-то поднадоело. Можно мои хулиганские варианты, например, поругать. Дадим норовистой лошадке мысли попастись на пажитях лунных.

Как я уже писал на форуме, суровость нашей домины компенсируется токмо ее величием. Да не пропадёт втуне моё слово о Луне, не госпоже, и не хозяйке. Предлагаю сойтись на синтетическом варианте «Луна — наше все» и уплыть в земную тень. Что я теперь с чистой совестью и собираюсь сделать. Кстати, будет забавно, если куковская Lady и хайнлайновская Mistress будут в итоге в отечественных изданиях «госпожами» (это при муже-«доминаторе»: «Я расскажу вам о Луне, Хозяйке и Госпоже, и это будет история одного переворота и свержения земного владычества»). Но там будет видно. Хайнлайновская «Луна» — роман с норовом, переводу трудно поддаётся даже название, у некоторых читателей трудности с определением его жанра, не всякий редактор справляется с его подачей и оформлением.

Перевод Щербакова («Луна жестко стелет») — кстати «мягко стелет, да жестко спать» опять некоторая библейская отсылка: «Уста их мягче масла, а в сердце их вражда; слова их нежнее елея, но они суть обнаженные мечи», — читал и читаю с удовольствием и пониманием. Перевод должен быть ярким и консенсусным по отношению к общему множеству оригинальных замыслов и смыслов, но не обязательно ко всем сразу.

P.S. А вообще странно, конечно, спорить о столь малой и узкой вещи как перевод названия в то время как свежие читатели о разных переводах знают, рассуждают, но хайнлайновский текст понять так и не могут.

Пожалуй, мы продолжим про обложки весьма необычным образом.

Подписан и читаю (иногда, когда позволяет время и внимание) колонку о польской фантастике Wladdimir'а, в которой я ныне выглядел кусочек про польское издание Мастодонии Саймака.

цитата

роман американского писателя Клиффорда Саймака «Мастодония» (Clifford D. Simak “Mastodonia” – это “Mastodonia”, 1978. Tłum. Andrzej Leszczyński. “Phantom Press”, 1993. Серия “Fantasy & Science Fiction”)

Среди этих иллюстраций к тому посту в АК я и обнаружил хорошо знакомые черты.

То ли на вооружении польских издателей в 90-е оказались одновременно ирония и машина времени. То ли мы имеем дело с универсальным архетипом и прочими научно-фантастическими претензиями на визионерство.

Короче, впадаем в продолжительную созерцательность, христианское смирение и православную самодостаточность, а также заодно передаём привет покойным Альфреду Бестеру, Уильяму Блейку, которые значительно углубят (придадут нужный объём и глубину) это забавное совпадение при дальнейших размышлениях. Как писали классики, as I stand contemplating.

P.S. Добавим немного энтропии от RusDemotivator.ru, специально для впавших в ступор:

Целый год я подспудно чуял, что начальный роман Кори был похож на что-то уже когда-то давно прочитанное. Причём пересечения чудились мелкие, множественные, в разных плоскостях. То есть не какие-то прям сходства, а просто силуэты конструкций и номенклатура узлов и элементов и, как следствие, аналогичные впечатления. И вот меня наконец осенило той самой вовремя приходящей хорошей мыслёй: он похож на то единственное произведение Головачёва, которое я прочёл по молодости лет. Соответственно, на роман «Спящий Джинн».

Они, блин, похожи даже по названию.

Я бы продолжил развивать тему, но я, хоть убей, не помню подробностей творения соотечественника, хотя честно перечитал «Спящего джинна» года три назад. То есть открытый финал помню, пару ярких эпизодов, артефактную сущность, меняющую природу окружающего, тоже помню. Помню инопланетное происхождение в пределах солнечной системы. Трансформированного в ходе испытательных экспериментов товарища помню. Общую атмосферу помню, а вот сравнениями этих самых деталей и сопоставлением методов их сборки заняться не готов.

Словом, в этом сходстве я вижу и то самое ощущение «ближнего прицела», но с дальними глубинами и загадками, и то, что цикл Кори мне не шибко нравится. То есть да, это отличный, в меру крепкий, хорошо тематически выписанный и даже атмосферный цикл. Как выясняется ещё и очень кинематографичный, но, увы, на его внешне монолитной поверхности слишком выделяются следы сварки.

В общем, ничего не имею больше сказать по теме, но для знающих людей у меня есть ещё ассоциативная картинка.